Букет кактусов - Страница 3

– Правда, Саша, пойдем? С нашими ребятами познакомишься. Бена заставим что-нибудь приготовить, он это здорово умеет... Ты что, боишься нас?

Вопрос смутил самого Рэя еще больше, чем девушку. Парень потупил глаза.

– Не бойся, мы же однокурсники...

– Да никого я не боюсь, вот еще! Я, между прочим, сама могу кого угодно испугать, если захочу... Нет, ребята, я просто не могу сегодня, спасибо. Очень много дел: надо как следует устроиться на квартире. В другой раз!

– Жалко! – энергично тряхнул головой Бен, а Рей только печально выдохнул.

– Мне тоже жаль, но ничего не поделаешь. Мне пора, ребята.

– Мы проводим! – предложили они в один голос.

– Еще чего! Я тут рядом живу, уже почти пришла. Пока, мальчики!

– Если придумаешь приходить в гости, Саша, – это, конечно, ее напутствовал Бен, – третий общежитий, комната сто сорок два! Где наш общага – знаешь? У Первомайский сквер!

– Знаю, знаю. Бегите же: вон ваш троллейбус подходит!

Оба друга рванули к остановке, и уже с подножки веселый Бен помахал Саше рукой. Наверное, его приятель тоже помахал бы, но Рэя бесцеремонно пропихнули внутрь салона напиравшие сзади пассажиры.

Девчонка в черном «сафари» с «конским хвостом» на голове опять осталась одна у витрины «Кулинарии», за угол которой ей никак не удавалось завернуть. Но на сердце у нее, где и так-то еще не веяло осенью, сейчас было совсем по-весеннему. В этом большом чужом городе ее кто-то уже пригласил в гости, кто-то ее ждал и был ей рад. Пусть хотя бы из вежливости или из чувства студенческого братства – неважно. У нее, Саши Александровой, теперь есть знакомые, которым можно сказать «привет!» и «пока!», «до встречи», «в следующий раз». Для первого дня не так уж и мало, черт побери!

А зачем, собственно, заворачивать за эту самую кулинарию, если можно в нее зайти и слопать что-нибудь вкусненькое? Надо же и вправду отметить этот денек – дружище Бен подал неплохую мысль. И, скажем, парочка заварных пирожных, кофе да бутербродик с колбасой сейчас не повредили бы студенческому желудку.

Эта удачная мысль пришла Александре как раз вовремя: до обеденного перерыва в «Кулинарии» оставалось около получаса. Общепитовский ассортимент не озадачил мучительным выбором, и через несколько минут, вооруженная тарелочкой с «крупнокалиберным» винегретом и стаканом коричневатой жидкости, на котором подогревалось блюдце с двумя пирожными, девушка остановилась посреди торгового зала. Но тут она оказалась перед другим, вовсе неожиданным выбором: куда со всем этим добром пристроиться? Все пять или шесть столиков были сплошь заняты жующей публикой, преимущественно студенческой. И только сбоку, во «втором классе», имелись свободные места – увы, стоячие.

Подавив вздох – новенькие австрийские туфельки начинали показывать свой норов – Саша направилась туда. И в этот момент кто-то обратился к ней глуховатым юношеским баском:

– Тормозитесь здесь, коллега: мы тут заначили свободный стульчик. Отдельного кабинета в этой забегаловке вы все равно не найдете!

Безусловно, тощий длинный субъект в роговых очках и обвислом свитере домашней вязки сказал это ей, потому что никого другого поблизости не было. И все-таки Александра обернулась и проверила.

– Вы это мне?

– А разве могут быть еще варианты? – скептически хмыкнул парень и обернулся к своему соседу: – Двигайся, Борис, а то девушка отдавит нам с тобой ноги.

– Ради того, чтобы миледи села рядом со мной, я согласен принести эту жертву!

– Обойдешься. Вали, вали!

Тот, кого очкарик назвал Борисом – на иностранный манер, с ударением на «о», – не вставая, нехотя переместился к самой стенке. При этом он не отрывал от Александры пронзительно-насмешливого взгляда. Пригласивший ее тип проделал тот же самый маневр, в результате чего в распоряжении девушки оказался шаткий кулинарный стульчик – две фанерных пластины на металлическом каркасе. На это колченогое сооружение она опустилась с достоинством королевы, которой предложили трон.

– Спасибо. Но почему вы назвали меня коллегой? Разве мы знакомы?

Борис опередил всех.

– Пока нет. Но уверен, что долго так продолжаться не будет, эту несправедливость мы сейчас устраним. Впрочем, несправедливость сия есть как бы односторонняя, потому что вас мы знаем, прекрасная незнакомка! Вы Александра Александрова – ударение на букву «о». Замечательно вы это сказали нашему декану, я был в восторге!

– Да, не люблю, когда мою фамилию произносят неправильно. Но, кажется, никому из вас, – Саша обвела глазами всех четверых участников застолья, – никому из вас сегодня не вручали студенческие?

– Ну нет, увольте! – хохотнул сидевший напротив нее рыжий, конопатый и остроглазый. – Это счастливое событие мы пережили два года назад, слава Богу...

– А сегодня явились в универ лишь для того, чтобы по-христиански порадоваться чужому несчастью, – подхватил очкарик. – Вам, коллега, с завтрашнего дня предстоит питаться исключительно гранитом наук, а нас, «дедов», ждут просторы родных картофельных полей. Хочу сказать, завтра отчаливаем в колхоз. Как видите, нам легче прожить!

– Угу. Если б только там кормили нормально, все было бы класс, – с набитым ртом добавил четвертый – флегматичный крепыш, который с завидным аппетитом уничтожал лежащую перед ним горку пирожков с капустой.

Александра открыла было рот, чтобы как-то прореагировать на такое обилие одномоментно выплеснутой на нее информации, но инициативу снова перехватил Борис. Он встал с видом тамады, держа в руке вместо рога граненый стакан с кофе, и демонстративно постучал вилкой по стакану очкарика, требуя тишины и внимания.